г. Москва. Михайловский проезд, З. с. 66
(метро Пролетарская) пн–пт с 9.00 до 19.00. По предварительной записи
(метро Пролетарская) пн–пт с 9.00 до 19.00. По предварительной записи
Частный детектив — загадочная профессия. У читателей книг о Шерлоке Холмсе, Нате Пинкертоне и Эркюле Пуаро мог сложиться романтический образ этих людей. «Сноб» разобрался, сколько романтики в профессии частного детектива на самом деле, почему не стоит следить за Константином Эрнстом, как найти тайную недвижимость мужа и зачем инсценировать собственные похороны
У каждого детектива есть своя специализация. Кто-то занимается выводом людей из секты, кто-то — вопросами бизнеса, кто-то — семейными проблемами. Я чаще занимаюсь поиском пропавших или скрывающихся людей: должников, мошенников, пропавших без вести и потерявших память. А раньше в основном я работала с личными и семейными проблемами клиентов — супружеской неверностью, например.
При расследовании личных дел я думаю как женщина. Все-таки женский образ мышления кардинально отличается от мужского. Если у клиентки проблемы с детьми, то она подсознательно чувствует, что я могу встать на ее место и понять ее. Мужчины чаще обращаются с проблемами в бизнесе. Из частных детективов-женщин в Москве я знаю только одну. В Петербурге еще одну. Два года назад проходила конференция, так на ней вообще было 100 мужчин и я одна.
До того как я открыла свое агентство, я была сотрудником другого агентства. Женщины-клиенты предпочитали работать со мной, а не с моими коллегами-мужчинами. Вот я и решилась на то, чтобы открыть свое агентство только для женщин. Но мне постоянно звонили мужчины со словами: что за дискриминация, почему я не могу обратиться к вам, мне тоже проще работать с женщиной. Думаю, мужчины по личным вопросам охотнее обращаются к женщинам, чтобы не выглядеть глупо перед другим мужчиной.
Частный сыск в России находится на стадии становления, услуги частного детектива все более востребованы. Например, наш клиент — жертва антипиара. Это часто встречающаяся практика: негативные отзывы, личные номера телефонов конкурентов. Мы находим тех, кто это делает. Зарабатывают детективы очень по-разному. Если в среднем, то это 50 000 рублей за месяц. От суммы, которую платит клиент, наш чистый заработок — 10–20%, остальное тратим на информаторов, оборудование и другие нужды.
В основном в частные детективы приходят из правоохранительных органов. Но я — юрист по информационной безопасности. Чтобы работать детективом, нужно получить лицензию, пройдя специальные курсы: то, что на них рассказывают соответствует первым курсам юридического факультета, плюс немного о специфических для профессии вещах. Раньше можно было получить лицензию, просто будучи юристом, потом государство решило, что нужны курсы. К тому же за курсы берут деньги. Но без опыта работы, без юридического образования, без контактов работать будет очень сложно.
Детективное сообщество достаточно сплоченное. У нас проводятся конференции, встречи, детективы хорошо знают друг друга. Еще мы очень дорожим репутацией. Но зачастую клиенты не умеют пользоваться интернетом, не читают отзывы об агентстве — и попадают не на детективов вовсе, а на мошенников. Получается примерно так: «детектив» два месяца тянет с поиском человека, а потом говорит заказчику, что тот, кого ищут, умер. А деньги за поиск, конечно, нужно заплатить. Но все же большинство детективов честные люди, берегущие репутацию, которым лучше уйти в финансовый минус, но сделать дело хорошо.
У людей есть проблема с формулировкой своего запроса. Им трудно сказать, чего они хотят и какая информация у них уже есть. Мне приходится задавать очень много наводящих вопросов о том, как пропал человек, какие события этому предшествовали. Чаще всего ищут должников и мошенников — последние несколько лет это основная категория поиска. В стране кризис, и все вспоминают о своих должниках.
Мы находим должников, а дальше уже не наша работа. Часто клиенты считают, что мы можем им помочь выбить долг, но нет — мы не коллекторская компания и не юридическая.
Я работаю одна. У меня есть помощники, располагающие фрагментами информации, которые я выдаю им для работы, но сумма фрагментов есть только у меня. Поэтому много дел сразу я обрабатывать не могу. В среднем беру 10 дел в месяц: примерно пять из них будут по поиску людей, два — семейные проблемы, супружеская неверность, и три — это проблемы бизнеса. Без вести пропавшие — это самая тяжелая категория. Самый длинный поиск такого человека в моей практике — 1 год и 3 месяца. Долго, но в итоге мы справились: девушка нашлась живой в другом городе.
Кроме должников иногда ищем родственников и друзей. Например, мужчина жил с гражданской женой. Потом он пропал. Позже его женщине позвонили друзья и рассказали, что он умер, кремирован и похоронен. Но интуиция привела ее к мысли, что что-то не так, нужно проверить сообщение о смерти. Тогда женщина обратилась ко мне. Конечно, это выглядело, будто она сумасшедшая, ведь есть урна с прахом с фамилией ее гражданского мужа, а она говорит, что не верит в его смерть. Но я ей поверила, и в ходе расследования выяснилось, что она оказалась права: мужчина нашелся в другом городе. Видимо, его любовь к гражданской супруге прошла, но он не решился сказать об этом. Поэтому он просто имитировал собственные похороны — это оказалось проще.
Разница между полицией и частным детективом в том, что для проведения официальной следственной работы нужны правовые основания. А зачастую таких оснований у клиентов нет. В России до сих пор не привыкли заключать никакие договоры. Мне приносят расписку: Иванов Иван такого-то числа взял столько-то денег — и все. Никаких условий и данных не прописано, а значит, юридической силы расписка не имеет. Люди или совсем неграмотны юридически, или слишком доверяют окружающим. Но бывает, что обращаются и с правильно оформленными договорами о долге. Тогда дело в сроках: если запрашивать информацию через правоохранительные органы — это займет недели. Но поиски лучше начинать «еще вчера».
Бывает, что человек несколько раз обращается за помощью. Чаще всего такое случается в бизнесе. Если клиент пришел, то он остается на обслуживании. Я помогаю в проблемах с персоналом, с партнерами. Например, в большой компании, занимающейся продажей одежды, прошли слухи о том, что кто-то ворует вещи. По итогам расследования оказалось, что несколько сотрудников открыли интернет-магазин и успешно продавали товары в течение пары лет. Как я это делаю? Я не раскрываю свои секреты. Методы работы остаются при мне.